Интервью с Татьяной Козицкой

Таня, расскажи, пожалуйста, в каком году ты проходила волонтерский год и в каком проекте?

Я проходила волонтерский год в Германии в 2016-2017 году в деревне Вильгельмсдорф и работала с подростками с множественными нарушениями развития.

И чем ты там занималась?

Я работала с подростками в том помещении, где они жили. Мы их кормили, мыли, помогали, устраивали досуг на территории – катались с ними на велосипеде, водили их в школу по утрам. В зависимости от того, какая была смена, были и разные обязанности. Укладывали спать, иногда даже читали. На территории была детская площадка, мы туда часто ходили, гуляли, иногда выезжали на какие-то экскурсии с детьми.

Сколько человек было у тебя в группе?

У меня было 9 пацанов. 9 взрослых пацанов, практически все были с аутизмом, один мальчик с синдромом Дауна. Под конец пришел еще один мальчишка с синдромом Дауна.

Как ты узнала о волонтерском годе в Германии?

Изначально увидела объявление "Перспектив" в метро, хотела помогать как волонтер у вас здесь, в Питере. А потом зашла на сайт и, видимо, где-то там увидела объявление, что набираются волонтеры. Я захотела получить этот опыт, потому что я как раз обучалась на ЛФK в то время, и подумала, что здесь я не сталкиваюсь с такими ребятами, и непонятно, как с ними вообще можно столкнуться. А тут такой опыт, еще и за границу уехать – никогда там не была, поэтому решила попробовать и пришла…

Сложно ли было пройти отбор?

Отбор было проходить скорее волнительно, чем сложно. На самом деле, я долго готовилась. У меня был какой-то мозговой штурм, я даже к психологу обращалась насчет того, что там могут спрашивать. Потому что вроде кто-то говорил, что «там прямо такой отбор, там будут твою психологическую устойчивость проверять»…. Поэтому было просто волнительно. Но на самом деле, когда мы уже пришли на сам отбор, у нас сложилась очень классная компания, настолько крутые ведущие – они располагали нас, поэтому мы расслабились, когда все началось. И как-то все прошло весело, задорно, быстро и очень комфортно. Но, конечно, ответа ждать было очень волнительно.

Какова была твоя реакция на ответ? Что ты почувствовала в эту минуту?

Я, наверное, была немножко в шоке, потому что все равно была доля неуверенности. Думала, наверное, кого-то выберут, а меня все-таки нет. И потом сказали, что «да»… Причем в то время, когда должны были сообщить, мне не сообщили, а я узнала позже… И когда я узнала, то я такая: "Да? Все? Я еду в Германию?! Что? Как?" Но потом волнение прошло, и было очень радостно.

После того, как получила ответ, ты уже упокоилась и начала паковать вещи?

Нет, наверное, потому что все-таки это такая неизвестность. Еще были люди, которые говорили «ты куда едешь?! Ты что?! Там вообще с тобой непонятно, что сделают! Что за "секта"?» Ну, не так, конечно, но были некоторые люди, которые так «подбадривали» меня. Но, что круто, – я координатору задавала вопросы, координатор всегда на них отвечала, всегда давала контакты людей, которые там жили – я могла с ними напрямую пообщаться. Естественно, меня все это в принципе успокаивало. В общем, нашему координатору большое спасибо. Она всегда все разруливала, говорила: «Так, с мамами поговорю, с братьями поговорю, здесь все решу… давайте мне тут, не переживайте». Ее спокойствие, наверное, передавалось всем, и всех уравновешивало.

Можешь рассказать про свой первый день в Германии? Вот вы прилетели…

Мы прилетели… Я первый раз была за границей, поэтому для меня все было так удивительно и восторженно… Я помню, мы выходим, стоит миллион велосипедов, и я думаю: «Ого, люди оставляют столько велосипедов и не переживают!» Потом мы пошли сразу есть, и это было тоже классно и весело. Все в новинку, волнительно, ты предвкушаешь что-то новое, но еще не понимаешь, что же это будет. Немного смешанные чувства, где-то страх, где-то что-то кайфовое от этих новых впечатлений.

Потом был семинар…

Да, потом был семинар. Мы заехали в шикарный дом. Когда приехали, нужно было подниматься по лестнице, там эти скалы, такая красота, и ты думаешь – ты просто в раю. И думаешь - cпасибо, что выбрали меня в этот проект, я попала в какой-то рай.
Когда увидели дома деревянные, где мы жили – это что-то невероятное. Потом познакомились с ребятами, немцами, в первый день и как-то тоже мы быстро заобщались, не было никакого дискомфорта, хотя я вообще никого там не понимала, потому что немецкий вообще не знала. Но, тем не менее, как-то на ломаном английском, помню, общались.

А ты за год как-то выучила немецкий? Нахождение в среде тебе помогло выучить язык?

Помогло, конечно. Но приходить ко мне это начало только через 4 месяца. Потому что я жила с девочкой из Украины и это, конечно, помешало. Иначе за год я бы немецкий язык гораздо лучше выучила и круче общалась. Но опять же – где-то она мне помогла, потому что мы работали в одном заведении, где-то мои работники находили методы мне что-либо объяснить – кто-то на английском, а кто-то не знал английского из них, но они как-то так показывали, что я все понимала: что мне нужно делать, куда положить, как ребенка этого обойти, как ему помочь.

Какое самое яркое впечатление за год? Самое-самое - что первое придет в голову, если ты задумаешься?

Для меня самое яркое впечатление, которое всегда вспоминается, это мой первый поход в Альпы, точнее, утро, когда я там проснулась. И и до сих пор это самое яркое, что всегда возникает в голове, например, когда я медитирую или нужно вспомнить «самый прекрасный момент в вашей жизни». Я помню, просыпаюсь: эти Альпы, птицы, все еще спали, а я сидела и думала: «Это же рай. Как вообще может быть так красиво и классно».
На рабочем месте тоже было много всяких воспоминаний.

Ты как-то поддерживаешь еще контакт со своим проектом?

Я поддерживаю контакт с сотрудником, с которым там подружилась. Правда, в этом году он уже там не работает по состоянию здоровья, но мы общались. Он мне отправлял фотографии, рассказывал про детишек. Еще в соседней деревне есть девчонка… не помню, откуда она, вроде из Крыма – с ней мы тоже иногда переписываемся. Сейчас она живет в доме, где жила я, рассказывает про соседей, соседи мне привет передают.

Подружилась ли ты с кем-то за время волонтерского года, остались ли у тебя какие-то друзья, контакты?

Подружилась, конечно, с нашими волонтерами из России – с некоторыми мы прямо друзья-друзья, с некоторыми мы жили какое-то время уже здесь в Питере, когда вернулись, общаемся. С кем-то реже встречаемся, но минимум с тремя-четырьмя людьми я подружилась. Ну и с сотрудниками у нас остались контакты – с кем-то мы переписываемся, общаемся, даже в гости они зовут. Я планирую, когда откроют границы, опять поехать туда, потому что я очень хочу попасть на рабочее место, побывать там.

Что самое главное из того, чему ты научилась за время волонтерского года?

Терпеливость. Я вообще всегда думала, что этот год мне был дан для того, чтобы «усмирить» меня и сделать меня терпеливой, потому что терпение я прокачала.

Какие моменты тебя этому учили?

Я работала с ребятами с аутизмом, а у них все должно быть по плану, и ты не сможешь ребенка поторопить. Когда ты куда-то торопишься – ему все равно. Дети были разные, и некоторые были такими: что-то у них там срабатывало, и, например, парень один у меня мог 20 минут не выходить из комнаты. Выходит вроде бы, и заходит обратно. А я двадцать минут стояла и ждала. Это очень прокачивает – сначала очень сложно, а потом – ну ОК, давай, постоим с тобой, побудем минут 20. Еще научилась находить подход к любому человеку. С такими ребятами ты этому учишься. Точнее, не можешь не научиться, потому что с ними по-другому никак: они все настолько разные, и все живут в своем мире, а тебе приходится как-то вникать, принимать их в какой-то степени такими, какие они есть. Это непросто, но это очень круто. И я очень благодарна, что такой у меня опыт был, думаю, это очень ценно.

Скучала ли ты по России?

Я скучала по России, наверное, только зимой. В этот период, когда ты особенно никуда не ездишь, и погода такая хмурая, легкий депрессняк накатывает на тебя. Наверное, только в этот период я скучала. А так год был настолько насыщенный – и эмоционально, и всякими поездками, знакомствами – что у тебя и времени нет особенно скучать. Зима – да, причем этот период был небольшой – наверное, месяц – январь, начало января. Ребята ездили домой, но я ездила только весной, потому что у меня была такая необходимость в плане учебы – сессия. А если бы не это, я бы не поехала. То есть меня все устраивало в Германии.

А у тебя были мысли остаться?

Мысли, наверное, были. Но на тот момент у меня, во-первых, была учеба, а во-вторых, под конец года у меня были такие мысли, что я приеду в Россию, буду что-то вносить здесь, это же моя Родина, надо здесь помогать детям. В Германии есть кому им помогать, а хочется помогать детям в России. Вот такие мысли меня вернули обратно.

Ты сейчас в этой сфере как-то занята?

Да, я работаю в коррекционной школе. Я закончила учебу и сразу пошла туда работать, и работаю до сих пор учителем ЛФК.

Тебе нравится?

Нравится, да. Тоже бывает непросто, разные мысли бывают. Какое-то время были мысли и желание в Германию вернуться, попробовать там что-то… Но все равно, что-то не отпускает отсюда. Не сказала бы, что это страх поменять все, но что-то меня держит в России.